Профессиональный актёр Владислав Шкляев-Корсунский снимается в кино, известен по сериалам "Глухарь", "Карпов", "Пятницкий" и по многим другим картинам. Ведет собственный уникальный мастер-класс по сценическому бою, служит в Московском театре на Юго-Западе.
Но случилось так, что Владислав на время оставил карьеру актера и ушел добровольцем на СВО. Он пошел служить санитаром-стрелком, вместе со своими товарищами из эвакуационной группы выносил и вывозил раненных бойцов с поля боя. Затем по ранению вернулся домой, в Москву.
Актёрский путь
— Владислав, первый вопрос профессиональный: как начался ваш актерский путь?
— Первая моя роль была в спектакле "Тихий дон". Мне было тогда восемь лет, играл роль Мишатки, сына Наталии и Григория. Спустя десятилетия осознал, как эта роль для меня была важна, так как являюсь потомственным, хотя и уральским, казаком. Свое призвание я почувствовал еще в детстве. С четырех лет родители заставляли меня танцевать, петь, чуть позже играть на скрипке, на фортепиано (отец и мама — оперные певцы) — одним словом, готовили меня к тому, чтобы я продолжил актерскую династию.
Мне все это нравилось, но когда ты оказываешься на улице рядом со сверстниками, то понимаешь, что там, на улице, — совершенно другая жизнь, в которой нужно уметь себя защищать.
Как-то пришел после школы весь в синяках, мать сказала: "Научись себя защищать". Это была какая-то команда для меня. Пошел учиться в секцию единоборств. Потом был туризм, альпинизм, хоккей, с уверенностью можно сказать, что все эти навыки пригодились не только в жизни, но и на сцене и в кино.
Предложений сниматься в кино в начале двухтысячных было достаточно много. Я снимался, а потом наступил большой перерыв, родились дети, пришлось пожертвовать карьерой. Много занимался детьми, а мой старший сын стал одним из известных мальчиков — артистов, у него были интересные проекты. Через какое-то время я сам вернулся в кино, начал сниматься, вести собственные тренинги, гастролировал по миру с творческими проектами, а потом началось СВО, и мир изменился.
Решение уйти на СВО
— Так просто вы оставили карьеру и пошли служить?
— Поначалу ездил добровольцем-волонтером с братьями казаками Ростовского Регионального отделения союза казаков воинов России и зарубежья. Ездили мы не с концертами, а помогали строить блиндажи, перевозить, ремонтировать технику, и до сих пор мои товарищи, ростовские казаки под руководством походного атамана Владимира Васильевича Бухтиярова этим занимаются. А потом, пройдя обучение во фронтовом госпитале, пошел добровольцем в должности санитара-стрелка.
— Что входит в задачу санитара-стрелка?
— На боевых заданиях от санитаров требуется сделать все возможно для спасения наших бойцов, поэтому необходимые качества — это знания, навыки и выдержка. На фронте нужно успеть оказать раненым бойцам первую помощь: осмотреть, затампонировать рану, уколоть "обезбол", организовать эвакуацию, если она возможна.
При этом сохранять спокойствие, не реагировать на внешние раздражители. В момент, когда идет счет на секунды, не должно быть никакого замешательства, растерянности, паники. Именно внутреннее спокойствие увеличивает шанс на спасение товарища, поэтому санитару надо уметь быстро работать.
Одно дело — когда это происходит в больнице, а другое — когда грязь, кровь, постоянные атаки либо артиллерии либо беспилотников. Санитар должен быть уверенным и работать независимо ни от чего.
Иногда приходилось помогать в госпиталях. В госпиталях не хватает людей именно во вспомогательных составах, приходилось ухаживать, мыть, носить. Врачи и медсестры есть, но это — война, и это — круглосуточная работа.
За месяц работы люди превращаются в зомби, потому что приходится спать по четыре-пять часов в сутки. Учитывая нагрузку, порой не хватает времени ни отдохнуть, ни помыться.
Часто не получалось выйти из боевых заданий, бывали ситуации, когда приходилось в мороз спать на земле, но мы не унывали, иногда помогал юмор.
А вообще в таких ситуациях лучше всего помогает молитва.
Я с православной братией за десять лет исходил крестными ходами всю среднюю полосу России (в общей сложности тысяч 5 километров наберется), поэтому сила молитвы мне понятна. Даже получилось снять на телефон документальный фильм, который впоследствии показали на Первом канале. Благодаря молитвам появляются внутренние силы, это очень помогало мне и моим товарищам.
Опасности на фронте
— Боевые действия — это страшно. Что для вас, если можно так выразиться, было самым опасным на СВО?
— Самое опасное — это снайперы, которые, как стервятники, подстерегают в самых неожиданных местах наших ребят. Санитара для них подстрелить -особая радость.
Как санитар ты несешь на себе много груза: подсумки, рюкзак с медикаментами; естественно, ты не можешь нести на себе боекомплект, как несут штурмовики, разведчики и другие подразделения. Дроны противника это видят. За фронтового санитара противнику дают 20 тысяч евро. Это я уже узнал на фронте, а за убийство хирурга дают 40 тысяч евро.
Но самое страшное — это когда ты теряешь на фронте близких тебе людей. Ребята, с которыми я очень близко общался в зоне СВО, ушли на боевое задание и погибли. Мне сложно передать словами, как я это пережил.
Поэтому, наверное, говорят, что на войне нельзя сближаться, иначе после потери будет очень тяжело.
Восстановление после ранения
— Как сейчас идет процесс восстановления вашего здоровья?
— Мне сложно однозначно ответить на этот вопрос, прошло не так много времени. Периодически делают курсы физиотерапии. Восстанавливаюсь. Но духом я бодр.
Как-то шел по улице и увидел постер с фильмом, в котором снимался до отъезда. Подумал про себя: "А мог бы его не увидеть" … И сейчас мне кажется, что это было не со мной. Это какой-то далекий этап жизни до того, как я побывал в аду на земле.
Но пока в моем сознании еще не сложилось, что нахожусь в мирной жизни, могу сказать, что таких, как я, будет много. Больше всего меня поразило, когда вернулся домой — это тишина.
Когда, выезжаешь из зоны боевого соприкосновения и попадаешь в какое-то мирное селение, то понимаешь, какой это контраст — играют дети, люди спокойно гуляют по улицам.
В прифронтовой зоне слышно, как все круглосуточно "бабахает", работает артиллерия, летят кассеты, самолеты, бомбят дроны, и это — круглосуточно, каждую секунду. Приходится постоянно быть в напряжении. А здесь люди спокойно ходят по улицам, говорят по телефону, смеются.
О национализме на Украине
Многие сегодня, кто спокойно ходит по улицам не верят в то, что на Украине бушует страшный национализм. Утверждают, что это российская пропаганда все придумала.
Национализм на Украине присутствует на таком уровне, что тем, кто в это не хочет верить — даже в страшном сне не приснится. Украинские националисты очень рьяные, и будут биться до конца.
За тридцать лет "незалежности" им так изменили сознание, что порой не понимаешь, люди ли они вообще…
Также много наемников. Наши ребята взяли в плен иностранцев-наемников, таких "солдат-удачи", которые приезжают из разных стран.
Я очень рад, что из тех, кого знал в своей юности, в советские времена на Украине, никто не пошел на войну, и мне не пришлось там с ними столкнуться. Но на Украине есть другая трагедия — на войну гонят детей, у них практически нет шансов выжить.
Мотивы добровольца
— Вам часто задают вопрос: зачем вы туда пошли?
— Когда меня большая часть людей спрашивает: "Ты пошел туда за деньгами?", я не знаю, что ответить. Я пошел туда по духовным соображениям. В Евангелии сказано "нет выше участи для человека, чем положить жизнь за други своя".
Теперь — материальная сторона. Замечу, что у добровольцев денег мало. Это когда контрактники заключают договор, государство дает им подъёмные. У добровольцев такого нет.
У добровольцев есть зарплата, но поясню — зарплата расходится очень быстро. Во-первых, нужно отправить деньги семье. Во-вторых, если что-то там хочешь купить в военных условиях, это стоит намного дороже, чем в мирной жизни. А покупать приходится одежду, питание, ремонтировать технику и так далее. Происходят ежедневные траты на военные нужды, зарплата расходится очень быстро.
Еще один аргумент, почему я пошел на СВО: у меня дедушка воевал, был на Курской дуге и много рассказывал о боях. Он хотел, чтобы я знал, что такое Великая Отечественная война. С детства отчетливо помню эти рассказы, и в душу они мне запали навсегда. Поэтому для меня доброволец — это человек, который идет защищать свою страну по зову сердца.
— Вы встречали своих коллег на фронте?
— Да, среди актеров театра и кино, которые пошли на СВО, есть добровольцы, семь или восемь человек. Знаю, что трое погибло. Есть такие, кто ездит с концертами во фронтовую зону, но их мало.
Возвращение к профессии
— Что касается вашей (киношной) профессии, как вы планируете возвращаться в нее, переводить жизнь на мирные рельсы?
— Я получил предложение репетировать в новом спектакле в театре на Юго-Западной. Я очень благодарен директору Дмитрию Юрьевичу Берестову и художественному руководителю Олегу Николаевичу Леушеву за приглашение в театр. Также я очень признателен продюсеру Сергею Владимировичу Новожилову за всевозможную поддержку.
Что касается кино — наша киноиндустрия очень жесткая: если тебя не было долгий период, тебя "забудут".
Тем более есть российские продюсерские центры, у которых четкая установка блокировать артистов, побывавших на СВО, и не приглашать их в проекты. Это не секрет, об этом уже многие артисты и исполнители говорят, те, кто побывал в зоне СВО, кто приезжал с концертами и поддержкой в госпитали к бойцам в прифронтовых и фронтовых зонах. Я надеюсь, что государство к артистам с патриотическими убеждениями отнесётся должным образом и исправит эту ситуацию.
Побывав на СВО, я осознал, что идет настоящая борьба с фашизмом. Националисты издеваются над нашими соотечественниками. Мы не должны дать им шанс победить.
От себя лично хотел попросить, если вы увидите парня в форме, просто улыбнитесь ему и скажите: "Спасибо!". Поверьте, это важнее любой награды, потому что тут такого не происходит. В России люди живут мирной жизнью, и многие не понимают, какое это счастье — спокойно ходить по улицам…
Специально для "Правда. ру"
Свежие комментарии